Лилит не суждено было как следует отдохнуть, стоило ей только доплестись до своей кельи, как демоницу настигла давешняя подруга, чьи глаза, похожие на два удивлённо-восторженных блюдца, горели азартом и любопытством пополам с завистью.
- Быстрее, тебя Мэгвин Телари зовёт, - выпалила она, едва отдышавшись. - Там посыльный.
Желание верховной жрицы и главной наставницы - закон, и волей-неволей придётся идти. Когда девушка явится в небольшой зал, где традиционно принимают посыльных, обсуждают дела насущные и устраивают нагоняи, там уже собралась стайка любопытных соучениц и таящихся по углам рабов. В глаза бросался молодой демон, скромно ожидающий рядом с холодной фигурой чем-то недовольной наставницы. Жрица то и дело кидала на парня взгляды, способные похоронить живьём любую послушницу, с этого же наглеца они словно соскальзывали.
Сложно было определить, к какой касте относится посыльный. Довольно красивый, с тонкими чертами лица, светло-серой кожей и короткими кривыми рожками, торчащими из-под чёрных как враново крыло волос, заплетённых в короткую, до лопаток, косу. Одежда его, явно дорогая, праздничная, была свидетельницей хорошего достатка, а осанка сделала бы честь даже аристократу, однако для высокородного незнакомец слишком низко опускал голову, словно специально пытаясь казаться скромнее чем он есть на самом деле, а для воина было удивительным отсутствие какого-либо оружия.
- Лилит, - голос Телари был холоден, как сердце Хейры и сладок, как яд в чаше самоубийцы, - сей раб имеет к тебе некое дело.
Демон поднял голову, и стало видно, что он едва сдерживает ухмылку. видя бессильное бешенство жрицы, а именно он был его причиной, в янтарных глазах плескалось замаскированное ложной покорностью нахальство. Он сделал шаг юной жрице, далеко не такой величественной как какие-то пять минут назад на сцене, и церимониально опустился перед девушкой на одно колено, как дающий присягу воин, но низко склонив при этом голову, как слуга или раб.
- Дочь Мория Идущая по стопам Хейры, чей глас подобен пению железоклювого, а поступь - шёпоту ветра - голос демона был приятный, словно в свободное время он специально упражнялся в пении или обольстительных речах, как какой-нибудь инкуб. - Мой господин поздравляет вас со вступлением в Круг Силы и просит принять этот скромный дар.
Лёгким движением он извлёк из-за спины продолговатый ларец, завёрнутый в тёмно-синий щёлк. Тускло блеснули широкие стальные браслеты раба, плотно охватывающие запястья демона, когда он, красивым движением сдёрнул ткань и, открыв ларец протянул его юной жрице. Любопытные, всё это время вытягивающие шеи в желании первыми увидеть, что же за дар принёс нахальный невольник, тихо ахнули, отчего по залу словно сквозняк прошёлся. В ларце на чёрной бархатной подкладке покоился ритуальный кинжал с растраивающимся лезвием, клинок его, казалось был вырезан из обработанного алмаза и сверкал в свете свечей милионами радужных бликов, а чёрная рукоять, была сплошь покрыта священными рунами, вырезанными в соответствиями со всеми правилами. Было чему удивляться, на бархатном подкладе лежал Сепаратор, ритуальный нож, чьё лезвие вырезалось из ствола алмазной ивы, редчайшего и красивейшего во всём мире бессметного дерева-вампира. Попав в тело жертвы, Сепаратор срастался с его плотью и не отпускал до тех пор, пока она не испускала дух. И, так как волшебное дерево входит в круг силы, сила убитого, прежде чем попасть к жрице, проходит через кинжал, значительно уменьшая последствия убийства. Потому-то такие ножи использовались почти исключительно в ритуальных убийствах, и далеко не каждый жрец может позволить себе роскошь пользоваться таким клинком хотя бы ещё и потому, что, побывав в одних руках, правильно заклятый Сепаратор начинал убивать всех посторонних, касающихся рукояти.
- Господин просил передать, что он надеется, что сим клинком не будет стыдно отправлять души на суд Всетёмного, а смерть от руки, держащей его, будет считаться не наказанием, но благом.
